- Меня возмущение родителей не волнует. Может, родители еще будут возмущаться, когда их дети будут разговаривать на суржике, когда им будут ставить двойки по математике? Украинский язык - государственный, и он нуждается в защите на всех уровнях. Защите на уровне лексики. Я отстаиваю чистоту языка. Мне безразлично, что будут говорить украинофобы. Если кому-то кажется, что я даю козыри в руки, то в действительности я утверждаю статус государственного языка. И не собираюсь ни на кого обращать внимание. В моем дипломе написано, что я преподаватель украинского языка и литературы, как депутат я могу прийти в любое учебное заведение и осуществить свою преподавательскую функцию.

- Почему вы во Львове учите детей патриотизма? Может, вам поехать на восток?

- Не нужно меня некуда посылать. У меня четко созданный график моей работы. Я вернулась недавно из Харьковщины, Сумщины и Черниговщины. Работаю по всей Украине. Эта акция касается всей Украины.

- Не кажется ли вам, что детский садик - не место для политинформаций?

- Вы называете это политинформацией? Тогда политинформацией является употребление слов: «типа», «кароче», «вобще». Есть имена, которые существуют в той или иной форме. Меня интересуют сознательные и самодостаточные граждане и как политика, и как преподавателя. Тогда политинформацией можно считать, что все эти дети были одеты в вышиванки. Это разве нормально?

Я сказала, что меня абсолютно не волнует, как называются русские или американские дети. Там же был американский ребенок. Почему никто из вас, журналистов, не говорит о том, что я поставила этого ребенка в пример. Как такого, который хранит свою идентичность. Меня волнуют украинские дети и то, какими именами они называются. Никогда в мире Т. Шевченко не назвал бы свою поэму «Машенька». Может, вы возбудите уголовное дело против Леси Украинки? Когда в произведении «Боярыня» ее главная героиня Ганнуся шокирована, когда ее называют Аннушкой. Каждый должен сохранить через свое имя свою собственную природу. Это наш духовный идентификатор. Я никогда не стану Ириной, потому что я украинка. Мой ребенок никогда не станет Софи, а всегда будет Софийкой.

- У меня, например, бабка - полька, и тетя. Но родилась я в Украине. Что, мне тоже паковать чемоданы?

- Это ваше личное дело. Могу вам привести пример историка, философа Вацлава Липинского, который, влюбившись в Украину, изменил свое польское имя на Вячеслав. Вы сами должны чувствовать, в какой культуре ощущаете себя органично. В польской ли, в украинской ли.

Прокомментировала случай в детском садике и начальник городского управления образования Львовского горсовета Надежда Оксенчук.

- Разговаривать с детьми о языке, о любви к украинскому языку нужно. Но это должны делать профессиональные специалисты, те, кто имеет дошкольное образование, и кто умеет разговаривать с маленькими детьми. Недаром в детских садиках работают и должны работать лишь такие специалисты. Госпожа Фарион пошла в детский садик, безусловно, с хорошей идеей. Но как она была воплощена, это не выдерживает никакой критики. Во вторник на три часа я вызвала к себе заведующего, воспитателя, методиста, чтобы узнать причину визита в детский садик посторонних лиц. Дошкольное учреждение в принципе является закрытым учебным заведением. Была ли это инициатива детского учреждения, политической фракции, представителя общественной организации или физического лица - госпожи Фарион. Будем выяснять...

- Есть ли вина в том, которое случилось, садика? Если с инициативой прийти к детям выступила политическая партия, могло ли руководство отказать им в визите?

- Конечно, могли отказать. Воспитатель или методист должны были сразу вмешаться. И не позволить госпоже Фарион говорить такие вещи, которые она говорила. На первом месте для воспитателя должны быть интересы детей. Их нормальное психологическое состояние. Над их именами насмехались. Но детей так привыкли называть в коллективе, так их называют родители. Этого нельзя было допустить. Это нужно было прекратить и немедленно!

- Что может ожидать руководства садика?

- Собственная совесть пусть мучает. Сначала буду вынуждена поговорить с этими людьми и спросить, что руководило ими. Увольнять воспитателя - это, конечно, крайняя мера. Еще есть разговор, выговор, предупреждение. Что помешало вмешаться? Или она не увидела ничего плохого… Руководство дошкольных заведений должно разборчиво относиться к тем, кто к ним приходит.