К 1620-ю со дня блаженной кончины Святителя Григория Богослова
Святитель
Григорий Богослов (Назианзин) [330-389/90 гг.], один из самых выдающихся,
глубокомысленейших и образованных отцов Православной Церкви, родился неподалеку
от капподакийского города Назианз (нынешняя Турция), в фамильном имении своего
отца, Григория (Старшего) – епископа христианской общины в этом городе. Его
отец долгое время был язычником, однако «в
награду за свои (нравственные качества)» (Слово 18) и по молитвам своей
благочестивой супруги, блаженной Нонны, он уже в зрелом возрасте принимает
христианство. По рукоположении в священный сан он становится «образцом для жизни, истинным патриархом,
вторым Авраамом» (Стихотворение в котором Св. Григорий пересказывает свою
жизнь). Мать Святителя Григория, блаженная Нонна, «ни в чем не уступала своему супругу…и по телу была женщина, а по нравам
превышала мужчин» (Там же). У Святителя Григория был, также, брат Кейсарий
– придворный врач и сестра Горгония. Детское ночное видение, в котором Святителю
явились две прекрасные девы (Чистота и Целомудрие), призывающие его избрать
девственный образ жизни, а также молитвы и обеты матери еще до его рождения, во
многом определили жизненный путь Григория – он с юности посвящает себя
целомудрию и всецелому служению Св. Троице. Еще одно заветное желание Святителя
Григория – глубокое и всестороннее образование, так же было исполнено: он
проходит курс обучения сначала в родном Назианзе, затем в Кесарии
Каппадокийской, в Александрии, и, наконец, в знаменитых Афинах (350-356/58
гг.). Именно по дороге в Афины, во время страшной морской бури и по причине
смертельной опасности, он дает обет служения Богу и обещание принять таинство
Св. Крещения: «Для Тебя я буду жить, если
избегну сугубой опасности. Ты утратишь Своего служителя, если не спасешь меня.
И теперь ученик Твой обуревается. Оставь сон, или прейди по водам, и прекрати
опасность» (Там же). В Афинах Святитель сближается со Свт. Василием
Великим. «У нас было все общее, и одна
душа в обоих связывала то, что разделяли тела», – так описывает их
взаимоотношения сам Святитель Григорий (Там же). Эта искренняя дружба станет
судьбоносной в жизни Григория Богослова: после окончания обучения они вместе
удалятся в Понтийскую пустыню для аскетических подвигов (ок.
358 г.), по просьбе отца и с
одобрения Свт. Василия, Свт. Григорий примет священство (361/62 гг.), и,
наконец, под давлением друга станет епископом в малоизвестной деревушке Сасимы
(
372 г.)
– «…месте безводном, не произращающем и
былинки, лишенном всех удобств, селении ужасном, скучном и тесном. Там всегда
пыль, стук от повозок, слезы, рыдания, собиратели налогов, орудия пытки, цепи;
а жители – чужеземцы и бродяги» (Там же). Однако ему не суждено было
отслужить в Сасимах ни одной службы: вооруженные солдаты не пустили Свт.
Григория Богослова на место его служения и он был вынужден удалится в Назианз,
где помогал своему отцу в управлении епархией. После смерти Григория Старшего (
374 г.) Святитель фактически
возглавил назианзскую паству, но в начале
379 г. константинопольские христиане пригласили
его возглавить сопротивление арианам и спасти православие в столице Византии.
Свт. Григорий не мог отказаться, так как попиралось учение о возлюбленной его
сердцу Св. Троице. Прибыв в столицу, он застал ее паству в плачевном состоянии:
практически все храмы были заняты арианами, а верными православию оставались
лишь немногие из христиан. Он начал свое служение в небольшом домовом храме,
который получил название «Анастасия» («Воскресение»). С этой крохотной
церквушки и началось духовное воскресение Константинополя. Несмотря на все
угрозы, притеснения, побиения камнями и предательства (Максим-циник) Свт.
Григорию Богослову удалось одержать победу и при содействии Св. императора
Феодосия утвердить православие в столице. 27 ноября
380 г. состоялась его
торжественная интронизация на константинопольской кафедре: «Было утро, но над целым городом лежала еще
ночь, потому что тучи закрывали собой солнечный круг…В этом и враги находили
для себя удовольствие; они толковали, что совершаемое не угодно Богу. И мне
причиняло сие тайную в сердце печаль. Но как скоро я и порфироносец были уже
внутри священной решетки, вознеслась от всех общая хвала призываемому
Богу…вдруг, по Божию велению, сквозь расторгшиеся тучи воссияло солнце, так что
все здание, дотоле омраченное, мгновенно сделалось молниевидным, и в храме все
приняло вид древней скинии, которую покрывала Божия светлость. У всех
прояснились и лица и сердца», – в таких словах передает Свт. Григорий
Богослов все величие торжества Православия в Константинополе и момент своей
интронизации (Там же). Вскоре (в мае
381 г.) в столице был созван II-й Вселенский
Собор, в работе которого он принял самое деятельное участие, став его
председателем после смерти Мелетия Антиохийского. Однако, по причине внутреннего
конфликта в среде участников Собора, Святитель добровольно оставляет
константинопольский престол и покидает столицу. «Прощай, Анастасия, соименная благочестию, ибо ты воскресила для нас
учение, прежде презираемое!...Прости меня, Троица, забота моя и украшение мое;
да сохранишься у этого народа моего и да сохранишь народ мой – ибо он мой, хотя
судьба моя и складывается иначе…», – горестно восклицает он в своем
прощальном слове (Слово 42). Последние годы своей жизни Свт. Григорий Богослов провел
в Назианзе, возглавляя епископскую кафедру этого города. В
383 г. он по причине
постоянных недугов удалился на покой в родовое имение в Арианзе, неподалеку от
Назианза. В Арианзе Свт. Григорий углубился в аскезу и безмолвие, а также
занимался литературной деятельностью. Здесь, в тиши уединения, им было написано
довольно большое количество стихотворных произведений – 409 (включая и Трагедию
«Страждущий Христос»). К этому же периоду жизни Святителя относятся его письма
(всего их насчитывают 246), эпитафии и эпиграммы (129), а также редактура 45-ти
Слов, которую он осуществлял собственноручно. Почил Свт. Григорий Богослов в
возрасте около 60-ти лет (389/90 гг.), перед смертью составив завещание, по
которому «все свое имущество завещал
Кафолической церкви в Назианзе – на помощь бедным вышеупомянутой церкви»
(Завещание Свт. Григория Богослова).
Что
касается роли и значения Свт. Григория Богослова в истории Православной Церкви,
то ее, поистине, трудно переоценить. Буквально сразу после блаженной кончины
Святителя его творения становятся хрестоматийным материалом, используемым в
византийской школе наравне с классиками античности и Св. Писанием. На его
сочинения было написано такое количество комментариев, что их могло бы хватить
почти на всех византийских писателей и поэтов. Некоторые из этих комментариев
имели настолько важное значение, что породили целые направления в богословской
мысли, например знаменитые «Амбигвы» прп. Максима Исповедника (VII в.).
Потомки
высоко оценили литературный и поэтический талант Свт. Григория. Так Михаил
Пселл (XI в.)
называл Святителя христианским Демосфеном, а современные специалисты считают
его крупнейшим поэтом IV века и
искуснейшим мастером классических размеров. Но еще более значимо богословское
наследие Великого каппадокийца. За
раскрытие какого вопроса не брался бы Свт. Григорий, что бы не попадало в круг
его интересов, буквально все, как писал об этом Руфин, становилось правилом
веры. Его знаменитые пять «Слов о богословии» (27-31), за написание которых
благодарные потомки и усвоили Свт. Григорию наименование «Богослов», представляют
собой синтез всей предшествующей тринитарной и христологической богословской
мысли, а также образец веры для последующих Вселенских Соборов, св. отцы
которых фактически «канонизировали» все его литературное наследие. Не вдаваясь
во все подробности можно вспомнить только знаменитое место из 1-го Послания к
пресвитеру Кледонию (ок.
382 г.),
где Свт. Григорий излагает, по сути, халкидонскую христологию: «Если кто вводит двух сынов – одного от Бога и
Отца, а другого от Матери, а не одного и того же; то да лишиться он
всыновления, обещанного право верующим ... Кратко сказать: в Спасителе есть
иное и иное: потому, что не тождественны невидимое с видимым и довременное с
тем, что над временем; но не имеет в нем место иный и иный. Сего да не будет!
Ибо то и другое в срастворении – и Бог вочеловечился, и человек обо́жился, или
как не наименовал бы кто сие. Когда же говорю: иное и иное, разумею сие иначе,
нежели как должно разуметь о Троице. Там Иный и Иный, чтобы не слить Ипостасей,
а не иное и иное: ибо Три Ипостаси по Божеству суть едины и тождественны».
В этом же послании он одним из первых в христианской письменности называет Св.
Деву Марию Богородицей: «Если кто не
признает Марию Богородицею, то он отлучен от Божества». Именно Свт.
Григорию Богослову принадлежит заслуга окончательного утверждения учения о
Божественной природе Третьей Ипостаси Св. Троицы – Св. Духа, которая по своим
свойствам и действиям абсолютно тождественна природам Отца и Сына: «А может быть (скажу ясно), предметом их
нападений Дух, Дух (выслушайте это) исповедуемый Богом. Еще говорю: Ты мой Бог,
и в третий раз восклицаю: Дух есть Бог. Бросайте, цельтесь в меня камнями; вот
непоколебимо стою перед вами целью истины, презирая свист и слов и стрел»,
– так смело и вполне определенно исповедует он это учение (О себе самом и на
завистников).
Неоценим и вклад Свт. Григория Богослова в
гимнографию. Всем православным христианам хорошо известны следующие строчки из
его Слов, которые легли в основу богослужебных песнопений: «Воскресения день - благоприятное начало.
Просветимся торжеством и обнимем друг друга. Скажем: братья, и ненавидящим нас (Ис. 66, 5), особенно тем,
которые из любви что-нибудь сделали или потерпели. Уступим все Воскресению; простим
друг друга…» (Слово 1. На Пасху) и «Христос рождается - славьте! Христос с
небес - выходите навстречу! Христос на земле - возноситесь! Воспойте Господу, вся земля (Пс. 95,
1)!» (Слово 38. На Богоявление или
на Рождество Спасителя).
Святая Православная Церковь высоко оценила
жизненный подвиг своего верного служителя – имя Свт. Григория Богослова
поставлено в один ряд с такими Великими Учителями и Святителями как Василий
Великий и Иоанн Златоуст и возносится как на особой службе в их честь (30 янв.
/ 12 февр.), так и на каждом всенощном бдении.
Святителю, отче Григорие, моли Бога о нас!
25 янв. / 7 февр. 2009
года
Михалицын П.Е., преподаватель
Харьковской
Духовной Семинарии
Распечатать
